PsyhologToday.Ru

Человеку трудно видеть то, что есть, в той мере, в какой он не точен в своей психофизической специфике. Пребывая в этой прозрачности, мы можем видеть руками, слышать любой своей частью. Что бы человек ни делал, о чем бы ни думал и где бы ни существовал, он всегда, в любой фактической данности истории опосредует бытие в «здесь и сейчас» своей экзистенции.

С точки зрения рациональной философии, внутренняя цель любого пути, любой протяженности «до» и «после» состоит в совершенстве определенной вещи, определенного движения самого по себе. Иными словами, бытие — это всегда воля к красоте. Почему у этого растения или у той скалы такой химический состав? Их состав был установлен, но что его регулирует? Кто ввел этот порядок? Потребность в красоте. Она состоит в точной пропорции всех частей, из которых складывается продвижение единого. Любой путь человеческого существа должен свестись к единому, должен доказать свое единство. Это и дает человеку свободу.

В конце концов, все великое заключено в едином. Мы рождаемся с устремлением к единству, придти к которому можно бесконечным числом способов. Важно только, чтобы в конце было создано единство. Красота есть единство, и единство есть красота, которая создана точной пропорцией конвергирующих, пребывающих в равновесии частей. Все части должны сосуществовать в своем вот-бытии, обслуживая собственную эксцентричность*. Точно так же различные ноты могут сочетаться вразнобой, обусловливая безобразное, или же, напротив, выстраивать гармонию. Если она будет создана должным образом, то придаст каждой части протагонизм с функцией красоты. Красота - это множество, функциональное для некоторого единства.

Психологическая мотивация к прекрасному есть в каждом человеке до тех пор, пока он существует. От всех людей требуется быть красивыми, поскольку тот, кто их установил и поддерживает их существование, прекрасен. Бытие прекрасно, и красота требуется от всего, что ему принадлежит, что все еще существует в своей среде.

Бытие не хочет, чтобы кто-нибудь был похож на другого: оно желает всех единственными, потому что через единственность подтверждает свою идентичность.

Бытие подобно душе, которая вся целиком заключена и в теле, и в одном пальце. Когда это происходит, не столь важно, чтобы палец был соединен с телом. Фактически происходит так, что он присоединен к телу, но это не существенно. Это только функционально и ничего не решает. Сердце является здоровым само по себе, независимо от легких: внутренняя специфичность здоровья того или иного органа измеряется на основе его собственной исключительности. У каждого органа есть своя структура и специфичность, и она не подлежит замене на другую. Глаз не интересуется ни сердцем, ни кистью руки: интимная гармония сама ведет его неповторимое «изо». Даже если глазу нравится танцевать свою эксцентричность в том, что он видит дружественным, глаз реализует эгоистичную цель в себе самом. Априорно первой необходимостью для органа или камня является их собственная неповторимая индивидуальность. И при этом нет нужды обращаться к разновидности панпсихизма или пантеизма. Я хочу быть вместе с другими, но быть с ними как «Я». И чем многочисленнее мое окружение, тем больше у меня оснований для самосозидания, для ау-токтиза.